СЕРЕГА или Записки наблюдателя

Не прерывая разговора тот мне кивнул. Пожали руки, он достал из ящика стола стопку денег и махнул рукой.

Выйдя за пределы редакции я уже хотел поддать скорости, добежать до улицы и вернуться к себе на конспиративную квартиру, как тут...

- Сережа! - меня окликнули...

Признаюсь, душа сначала рухнула куда - то в район пяток. Чуть не ударился в бега. Потом дошло - голос - то женский. Не станут менты меня хватать с помощью женщины. На фиг я им сдался, чтобы к этаким премудростям прибегать. Оборачиваюсь. Лицо знакомое. Где - то я ее уже видел. Улыбается. Черт, но где? Красивая, шельма. Юбочка опять же, коротенькая. Ножки аппетитные, да и фигурка ничего. Не модель, конечно, но и я же не Казбек, чтобы за габаритами гнаться.

- Здравствуйте, - продолжает тем временем она. - Вижу, вы меня не узнаете...

Отрицательно мотаю головой, силясь при этом состроить многозначительную улыбку и соответствующий вид. При этом лихорадочно вспоминаю, кто да что.

- Я преподавательница актерского мастерства...

- А-а, - подал я голос.

Вспомнил, как же, блин. В тот ставший печальным для меня день, эта подруга стояла на ветру возле соцфака, ревела.

- Зовут меня Мария Сулейманова. Знаете, когда вышел ваш материал “Вызов смерти”, я поняла, что здесь что - то не так...

Я быстро оглянулся:

- Вы знаете, - сообщил я ей заговорщицким тоном. Этот тон у меня здорово выходит. А я еще добавил и таинственное подмигивание - полный успех. - Сейчас я не могу говорить о делах...

- Ну, разумеется... - согласилась она.

- Здесь неподалеку есть занимательное место, где нам никто не помешает...

Она удивленно посмотрела на меня. Я и сам себе удивился. В принципе, ничего страшного в том, чтобы посидеть с такой барышней в какой - нибудь пиццерии я не находил...

- Хм, - раздумчиво произнесла она. - Я не против...

Ох, сколько в моей голове сразу появилось разных мыслей (и ни одной про бомбу)... Нет, я конечно, не девственник, как вы можете предположить из моего поведения и комплекции... Но больно редко этот пресловутый процесс происходит в жизни моей... Так что, порой этот аспект из вида и вовсе приходится упускать. А когда такой наглый вариант - она не против, да еще есть тема для разговора, да еще есть шикарный козырный туз, напоминаю, квартирка для дальнейших прикольных моментов... Голова моя вскружилась до такой степени, что все проблемы сразу вылетели из нее на второй план...

Когда мы сидели я не решался заглянуть ей в глаза, смущался, ерзал, и отвечал невпопад. Затем появилась очаровательная официантка, моя безответная любовь - Ирочка, и флегматично, впрочем как всегда при встрече со мной, но очень ловко, подала нам то божественное, чем славилась пиццерия “Ламам”. Я (глотая слюни), разрезал первую пиццу и подал Марии кусочек:

- Ой, ну вы знаете... - очаровательно засмущалась та. - Я на диете, у меня же такое ответственное занятие, каждый лишний килограмм...

- Неужели у преподавателей такие проблемы с рациональным питанием?

- Ну, я же не только преподаватель, - продолжала она очаровательно улыбаться. - Я еще и кастингом занимаюсь.

- О - о... - со знанием дела протянул я. - А у кого?

- У Любы...

- Какой Любы? - не веря такому счастливому стечению обстоятельств, говорю я.

- Ну, у Любы Агранат. Мы же с ней лучшие подруги.

Я сделал вид, что ничего не заметил, но сердце мое радостно забилось. Вот она - ниточка! Я ликовал. Чтобы перевести разговор с опасного пути и не наломать раньше времени дров, я протянул красавице тарелочку с пиццей:

- Вы знаете, мне право неудобно начинать без вас. А я с утра, честно говоря, был лишен возможности позавтракать... - я жалобно посмотрел на очаровательную прелестницу. - С моей комплекцией это весьма непросто. Сжальтесь надо мной, хоть попробуйте, а то есть в одиночку...

Она мило засмеялась и совсем необидно.

- Ах, вы меня подставляете под удар. Признаюсь, искушение весьма велико.

- Ну так отдайтесь ему...

- Зачем ему? - спросила она и положив мне на рукав свои милые пальчики, слегка ими царапнула по нему... - Когда есть...

Дальше ей продолжать не стоило. Все было понятно без слов. Я набрался смелости, взглянул на нее и попал в плен бездонных зеленых глаз. Такое ощущение словно окунулся в райское озеро. У меня захватило дыхание. Все занемело. Потом было пиво... Потом вино... Что было потом я помню смутно. Как мы выбирались из этой пиццерии, как добрались до конспиративной квартирки.

Когда Мария меня тащила по лестнице, меня штормило, я к своему стыду нелепо перебирал ногами, а проклятую толстую задницу вашего покорного слуги заносило. Мне приходилось то въезжать ею в перила, то нелепо прижимать ею и другими подобными местами мою великодушную попутчицу...

“Нельзя упускать этот шанс”, билось у меня в голове, когда Мария, поняв, что из слегка опьяневшей (от страсти, помилуй Бог, лишь от страсти) туши вашего покорного слуги уже ничего путного не вытянешь, пошарив у меня в кармане, извлекла ключи. Про какой именно шанс я тогда думал, черт его теперь разберет. Но мне кажется, что в тот момент когда захлопнулась дверь и в коридоре возникла легкая сумятица я совсем забыл об угрозах и посулах моего шефа... Затем мое лицо оказалось погруженным в глубокую ложбину, что круто огибала два аппетитных холма с загадочными навершиями. Руки тоже как бы зажили собственной жизнью и слегка поглаживая, вдруг намертво вцепились в какой - то двойной мягкий глобус облаченный в лайкру... Моя голова закружилась. Все покачнулось и начало расплываться.

- Ах, ну нельзя же так... - прошептал соблазнительный голос, доносившийся, как мне показалось из холодильника. Я помотал головой. Проклятый желудок. Так и совсем заглючить недалеко

Потом произошло какое - то, то ли прикосновение, то ли проникновение и мне стало совсем хорошо...

Когда я проснулся и взглянул на пейджер было уже светло. Во рту царила горечь, а в затылке поселилась тупая ноющая боль. Да, блин, давно я уже так не...

Тут передо мной появилась Мария. Она натянула мою рубашку на голое тело (с того места где лежал я на все это, между прочим, открывался великолепный ракурс). В руках у нее была кружка, распространявшая аромат свежего кофе. От этого божественного амбре стало чуть легче. Я умилился и возгордился одновременно - мне и кофе в постель... Мария деловито отпила кофе и протянула кружку...

- Так вот, милый, я вчера хотела тебе сообщить одну важную вещь... Может быть ты сможешь устроить что - то типа журналистского расследования... Последние время творятся странные вещи.

В ответ я тяжко и жалобно вздохнул.

- Что случилось? - заинтересованно спросила она.

Прищлось поведать ей о моем разговоре, который состоялся в понедельник с шефом.

- Теперь я просто должен приняться за это расследование - в заключении как можно жалобнее сообщил я.

- Великолепно, - посветлела она и улыбнулась. - Ты не против, если я тебе помогу?..

Я уныло мотнул головой.

- Ты уже знаешь, что мы с Любой подруги...

- Угу.

- Так вот, по - моему у нее серьезные неприятности. Ты знаешь, какие слухи ходят по городу?

- Какие?

- Про девушек, которые пропадают... Сказать тебе одну вещь, про которую пока не знают даже в ФСБ?

Тогда я не придал значения осведомленности своей подруги. Мне нужны были факты. Я нетерпеливо поднялся:

- Что это за вещь? - нетерпеливо спросил я.

- А то, что все пропавшие девушки - ее модели...

Теперь я ничего не понимал. Вообще здорово. Допустим, я обнаружил виноватых в пропаже девушек. Это же сенсация. ФСБ отдыхает, а побеждает скромный толстячок Сергей Лапшин. Но от этого не становилось яснее, кто подложил бомбу, а значит и мне это открытие оставалось без надобности.

- Люба, - раздумчиво произнес я, садясь на постели и недоверчиво качая головой. - Про нее говорят всякое. Может быть она причастна ко всему этому?

- Ты головой подумай - Мария разгорячилась и взмахнула чашкой с кофе, которое чуть не выплеснулось на мои голые коленки. Я сдержался и слава Богу! Если б я шевельнулся, то коленки мои точно подверглись угрозе. - Зачем ей это по - твоему? У нас же Кавказ. Девушки и так с большим подозрением относятся ко всяким модельерам. А если еще и работающие у нее пропадать начнут? Как ей быть тогда? Она же кроме своих тряпок и знать ничего не хочет...

- Не знаю... Люди разные бывают, - голова мое больное место и поэтому с собственной рабочей версией расставаться было неохота.

- Вот про одного такого “разного” я и хочу тебе рассказать... Зовут его Мачилав Зелибеков.

- Он что киллер - садист? - спросил я криво усмехаясь.

Она непонимающе на меня уставилась. Пришлось объяснять

- МОЧИ LOVE - убивает людей и при этом любит свою работу, - объяснил я.

Тут она расслабилась и засмеялась:

- Ах вот ты о чем... Очень на него похоже.

- А кто он?

- По диплому скотовод...

- А по натуре?